На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Современное искусство

20 690 подписчиков

о Хельмуте


 
Признанный художник, чьи работы украшают собрания самых респектабельных музеев, Ньютон получил известность как фэшн-фотограф. Его работы публиковали Playboy, Elle и, разумеется, Vogue – журнал, «открывший» Ньютона.

Родился он 31 октября 1920 года в Берлине.

Отличное место для художника, но очень плохое время для еврея.

Когда ему исполнилось 18 лет, Ньютон благоразумно покинул Берлин нацистов, перебравшись в Сингапур, а затем и в Австралию. Работал фотографом в отделе светской хроники небольшой газеты, правда, недолго – через две недели его уволили за непрофессионализм. А когда Австралия вслед за Британией вступила в войну, Ньютон ушел в австралийскую армию солдатом. После окончания войны он остался жить в Мельбурне, где открыл маленькую фотостудию. Спустя три года, в 1948-м, фотограф женился на актрисе Джун Брюннель, также известной под псевдонимом Элис Спрингс, однако за всю совместную жизнь у супругов не было детей. В 1957 году он перебирается в Париж.

Впрочем, все эти полулегендарные события – довольно смутный период жизни человека, которого считают гением. Настоящая жизнь Хельмута Ньютона началась в 1961 году, когда он приступает к регулярной работе для французского издания Vogue.

С этого времени его обнаженные модели постоянно появляются на обложках всех журналов мод. Он стал одним из самых высокооплачиваемых фотографов мира – его гонорар за съемочный день составлял $5000, моделями для него служили, кажется, все известные и блистательные персоны – Палома Пикассо, Пьер Карден, Наоми Кэмпбелл, Клаудия Шиффер... В 1970-80-х годах упрямые критики признали его фотографии произведениями искусства. А затем начались бесконечные выставки: Турин, Гамбург, Вена, Лондон, Мадрид, Токио, Москва, Салоники. В 1981 году Ньютон переехал в Монте-Карло. Последняя выставка Хельмута Ньютона состоялась в Москве весной прошлого года. В октябре 2003 года Ньютон отдал более тысячи своих работ в берлинский Музей фотографии со словами, что он горд представить свои работы в родном городе.

В своей автобиографии Ньютон написал, что желание стать фотографом появилось у него еще в 15 лет. «Тогда мой отец сказал мне, что я закончу свои дни в грязи, потому что все, о чем я думаю, – это девочки и фотографии». Кто мог предположить в 1935 году в предвоенном Берлине, что все сложится совсем по-другому?

В своей автобиографии великий фотограф Хельмут Ньютон объясняет, почему признание к нему пришло так поздно – в 55 лет.


Автобиография Хельмута Ньютона, вышедшая в издательстве ЭКСМО – это, как говаривал известный ценитель печатной продукции, «архисвоевременная книга». Самый талантливый эротоман мирового фотоискусства и при жизни-то был легендой, а после трагической смерти в январе этого года, когда 83-летний Ньютон разбился на своем «Кадиллаке», из него сделают Большой Миф – это к бабке не ходить.

Все необходимые слагаемые для этого присутствуют.

Вклад в мировое фотоискусство ревизии не подлежит – можно даже не вспоминать о многочисленных премиях и званиях, хватит и того, что добрая половина гламурных фотографов мира работают «под Ньютона». Грань между летописцем высшего света и одним из наиболее активных его деятелей Ньютон перешагнул давным-давно. В его жизни хватало и скандалов – достаточно вспомнить фотосессию о прекрасной русской шпионке, снятую на фоне Берлинской стены, после которой немецкие рекламодатели отменили все контракты с опубликовавшим ее французским Vogue.

Хватало и звездных гонораров – последние двадцать лет цены на ньютоновские фотографии нового тиража колебались от $15 до $100 тыс., а съемка статуи Моисея работы Микеланджело обошлась заказчику в $270 тыс.

Естественно, сильные мира сего держались с фотографом накоротке – канцлер Коль безропотно позировал под старым вязом и лишь просил сфотографировать его еще и в кабинете, Маргарет Тэтчер постоянно поминала не понравившееся ей фото, выставленное ныне в Национальной портретной галерее в Лондоне, а Герхард Шредер просил называть его Гердом.

Наконец, было очень много знаменитых женщин разной степени обнаженности (хрестоматийной стала фраза Ньютона: «Я понятия не имею, сколько их было, но думаю, что сфотографировал слишком много голых женщин») и биография, как нельзя лучше подходящая для легенды.

О ней, собственно, и речь.

Книга Ньютона, к счастью, не грешит двумя основными проблемами мемуаров – самомнением и самоцензурой. Автор вовсе не пишет с себя икону, скорее наоборот: «Будучи старой проституткой и думая только о фотографиях, которые я надеялся отснять, мог пообещать даже жениться на ней (Лени Рифеншталь)». С откровенностью тоже все в порядке – тут тебе и первая эрекция, и жизнь «из койки в койку», и карьера альфонса в Сингапуре. С одним-единственным замечанием – все это касается лишь Хельмута Нойштадтера – такова настоящая фамилия Ньютона.

Первая половина книги читается как роман, причем роман, написанный сексуально озабоченным Ремарком.

Сладкая жизнь любимого ребенка в богатой еврейской семье, нацизм, подминающий под себя Германию, бегство не приспособленного к жизни юнца в никуда, эмигрантская рулетка – вдруг да разрешат остаться в Сингапуре, а не ехать в неведомый Тяньцзин, скитания без гроша в кармане – единственные 5 баксов были потрачены на проверку – действительно ли «у китаянок киска совсем другая». Дальше были лагерь для интернированных «Татура 1» в Австралии, где будущая звезда занимался чисткой сортиров, а коммунисты сговаривались повесить затесавшихся в барак нацистов, пять лет службы в австралийской армии, обогатившие пониманием разницы между загрузкой вагона мешками с цементом или ящиками с помидорами, зарабатывание на жизнь съемкой свадеб и побеждающее все желание назло свинской жизни стать модным фотографом, блистающим на страницах Vogue.

Этот рассказ завершается эпизодом, когда «побуждаемый стремлением стать великим фотографом, я решил сменить имя». Судя по всему, писать Ньютону было интересно лишь про Нойштадтера, а вот Ньютон его совершенно не занимал. Рассказ еще тянется, но по инерции автор уже не пишет, а отписывается. Повествование теряет цельность, и о «сбыче мечт» мы узнаем из мимоходом брошенной фразы «Тогда я работал по заданиям австралийского приложения к английскому изданию журнала Vogue». Эдакий конспект переходов из журнала в журнал, где основное внимание уделяется маркам покупаемых автомобилей и впечатлениям от Парижа, Лондона и Лос-Анджелеса.

Лишь изобильно разбросанные по книге фотографии красноречиво поясняют, почему к юнцу, покупавшему по бросовой цене у вагона-ресторана проходящего поезда пакет с объедками от вечерней трапезы богатых пассажиров, пришла мировая слава.

Но Ньютон, по своему обыкновению, все объяснил сам: «Здесь я заканчиваю свой рассказ, потому что описание чужого успеха просто не представляет интереса для читателей. В сущности, эта книга и повествует о моем пути к успеху».

Картина дня

наверх